Странствия убийцы [издание 2010 г.] - Хобб Робин (книги серии онлайн .TXT) 📗
— Женщина? — спросил я, подняв бровь.
Голос Баррича был невыразительным.
— Ничего такого. Она просто друг. Ты, наверное, скажешь, что я опять нашел за кем присматривать. Может, и так. Может быть, пора мне начать помогать тем, кто в этом нуждается.
Теперь я смотрел в огонь.
— Баррич… Ты мне действительно нужен. Я был на краю пропасти, а ты вернул меня и сделал из меня человека.
Он фыркнул:
— Если бы я поступал с тобой правильно с самого начала, то ты никогда не оказался бы на краю.
— Вместо этого я отправился бы в могилу.
— Да? Регал не смог бы обвинить тебя в Одаренности.
— Он нашел бы какой-нибудь повод убить меня. А может быть, ему бы просто подвернулся удобный случай. На самом деле ему не нужна причина, чтобы делать то, что он хочет.
— Возможно. А возможно, и нет.
Мы сидели и смотрели, как умирает пламя. Я поднял руку к уху и повозился с застежкой на серьге.
— Я хочу отдать это тебе.
— Я бы предпочел, чтобы она осталась у тебя. Носи ее. — Баррич почти просил, и это звучало странно. — Я не знаю, что означает для тебя эта серьга. Но как бы то ни было, я не заслужил ее. У меня нет на нее права.
— То, что она символизирует, нельзя заработать. Я просто даю это тебе. Будешь ты ее носить или нет, все равно возьми с собой.
Все-таки я оставил серьгу болтаться в ухе. Тонкая серебряная сеть с синим камешком внутри. Когда-то Баррич дал ее моему отцу, а Пейшенс, ничего не зная о ее значении, передала серьгу мне. Я не знал, почему Баррич хочет, чтобы я носил ее, он ничего не сказал мне, а я не стал спрашивать. Он встал и вернулся к постели, и я услышал, как он лег.
Я ждал от него вопросов, и мне было больно оттого, что он ни о чем не спросил. Тогда я все равно ответил.
— Не имею представления, что буду делать, — сказал я в темноте. — Всю мою жизнь у меня была работа и учителя, перед которыми надо было отчитываться. Теперь, когда ничего этого нет… странное чувство.
Некоторое время я думал, что Баррич вообще не собирается отвечать. Потом он вдруг сказал:
— Это мне знакомо.
Я посмотрел на потемневший потолок.
— Я думал о Молли. Часто. Ты знаешь, где она?
— Да.
Он ничего не добавил, и я понял, что больше спрашивать не надо.
— Я знаю, что мудрее всего дать ей уйти. Пусть она верит, что я мертв. Надеюсь, что тот, к кому она ушла, кто бы он ни был, будет заботиться о ней лучше, чем я. Надеюсь, он любит ее, как она заслуживает.
Баррич зашевелился под одеялом.
— Что ты хочешь сказать? — спросил он настороженно.
Это было труднее выговорить, чем я думал.
— Когда она уходила от меня в тот день, то сказала, что у нее есть кто-то другой. Его она любит так же, как я люблю своего короля, и ставит превыше всего и всех в своей жизни. — К горлу внезапно подступили рыдания. Я глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. — Пейшенс была права, — сказал я.
— Да, — согласился Баррич.
— Мне некого винить, кроме себя. Как только я узнал, что Молли в безопасности, мне следовало позволить ей идти собственным путем. Она заслуживает человека, который может отдать ей все свое время и всю свою преданность…
— Да, заслуживает, — безжалостно кивнул Баррич. — И позор, что ты не понял этого, прежде чем сошелся с ней.
Одно дело самому признавать свою вину. Совсем другое — когда твой друг не только соглашается с этим, но еще и указывает, как велика эта вина. Я ничего не отрицал и не стал спрашивать, откуда он это знает. Если ему сообщила Молли, я не хотел знать, что еще она сказала. Если он догадался сам, я не хотел услышать, что догадаться было нетрудно. Меня захлестнула такая волна ярости, что я едва не зарычал. Я прикусил язык и прислушался к своим чувствам. Меня грызли вина и стыд за то, что я заставил Молли испытывать боль и сомневаться в самой себе. И все же я был уверен в том, что моими поступками руководило сердце.
Когда я овладел голосом, то сказал:
— Я никогда не буду жалеть о том, что любил ее. Только о том, что не смог сделать ее своей женой в глазах всех — а в моем сердце она была ею.
На это Баррич ничего не ответил, но через некоторое время разделяющее нас молчание стало оглушительным. И оно не давало мне уснуть. Наконец я снова заговорил:
— Так… Полагаю, завтра каждый из нас пойдет своим путем.
— Пожалуй, — ответил Баррич. Через некоторое время он добавил: — Удачи тебе. — Его слова прозвучали искренне, как будто он понимал, сколько удачи мне понадобится.
Я закрыл глаза. Я так устал, так устал… Устал обижать людей, которых любил. Но больше этому не бывать. Завтра Баррич уйдет, и я буду свободен. Свободен, чтобы следовать велению моего сердца без постороннего вмешательства.
Свободен, чтобы убить Регала.
Глава 3
ПОИСКИ
Сила — традиционная магия рода Видящих. Хотя, по-видимому, она сильнее у людей королевской крови, склонность к ней нередко можно обнаружить в боковых ветвях династии или в людях, чьими предками были как островитяне, так и жители Шести Герцогств. Эта магия дает возможность обладающему ею мысленно связываться с теми, кто находится далеко от него. Она может использоваться самыми разными способами. При помощи простейшей формы Силы можно передавать сообщения и влиять на мысли врагов (или друзей), чтобы склонить их к определенным действиям. У нее есть и недостатки: она требует огромного количества энергии и вызывает болезненную привязанность, доставляя практикующим ее то, что часто ошибочно называют удовольствием. Скорее это что-то вроде эйфории, которая возрастает в зависимости от силы и продолжительности работы Силой. Она может заманить мага в ловушку привыкания и постепенно высосать из него всю умственную и физическую силу, так что взрослый человек превратится в большого неразумного ребенка.
Баррич ушел на следующее утро. Когда я проснулся, он уже встал, оделся и ходил по хижине, собираясь в дорогу. Это не заняло у него много времени. Он забрал свою одежду и инструменты, но оставил мне львиную долю нашей провизии. Прошлой ночью мы не пили, но утром разговаривали так тихо и двигались так осторожно, как будто мучились тяжелым похмельем. Мы медлили с ответами друг другу, пока мне не показалось, что лучше бы нам не разговаривать вовсе. Мне хотелось бормотать извинения, умолять его остаться — словом, делать все, что угодно, лишь бы избежать такого конца нашей дружбы. В то же время я хотел, чтобы он ушел, чтобы все это кончилось и наступило завтра — рассветет новый день, и я буду один. Я держался за свое решение, как хватаются за острый клинок ножа. Подозреваю, что Баррич чувствовал нечто в этом роде, потому что иногда останавливался и смотрел на меня, как будто собирался заговорить. Тогда наши глаза встречались, но в конце концов один из нас отводил взгляд в сторону. Мы многого так и не успели высказать.
Баррич собрался в путь ужасающе быстро. Он взвалил на плечи сумку, взял посох. Я стоял и смотрел на него, удивляясь тому, как непривычно видеть его отправляющимся в дорогу пешком. Солнце раннего лета, лившееся в открытую дверь, высвечивало человека, лучшие годы которого уже миновали. Белая прядь волос на месте шрама предвещала седину, уже проступающую в его бороде. Он был силен и крепок, но его юность, без сомнения, давно осталось в прошлом. Дни своего расцвета он провел, ухаживая за мной.
— Хорошо, — сказал он грубо. — Прощай, Фитц. И удачи тебе.
— И тебе удачи, Баррич. — Я быстро пересек комнату и обнял его, пока он не успел отступить.
Он тоже обнял меня, быстро сжал, так что чуть не сломал мне ребра, а потом отвел волосы с моего лба.
— Пойди причешись. Ты похож на дикаря. — Он выдавил из себя улыбку, потом отвернулся и пошел прочь.
Я стоял и смотрел, как он уходит, думая, что он не оглянется, но у дальнего пастбища Баррич обернулся и помахал рукой. Я помахал в ответ. Потом он исчез в тени деревьев. Некоторое время я сидел на ступеньке, вспоминая о том времени, когда в первый раз встретился с ним. Если я буду придерживаться своего плана, могут пройти годы, прежде чем я увижу Баррича снова. Если вообще увижу. С тех пор как мне исполнилось шесть лет, он многое определял в моей жизни. Я всегда мог рассчитывать на его силу, даже когда не хотел помощи. Теперь он ушел. Как и Чейд, как Молли, как Верити, как Пейшенс… Я вспоминал все, что сказал ему минувшей ночью, и содрогался от стыда. Это было необходимо, убеждал я себя. Но слишком многое вырвалось из древних обид, так долго копившихся в моей душе. Я не собирался вспоминать их, просто хотел прогнать Баррича, а получилось, что причинил ему боль. Я заронил в его сердце сомнения, и отныне он, как и Молли, не сможет избавиться от них. И, ранив гордость Баррича, я уничтожил остатки уважения, которое все еще испытывал ко мне Чейд. Полагаю, в глубине души я надеялся, что в один прекрасный день смогу вернуться к ним и наши жизни снова переплетутся. Теперь я знал, что этого не будет.
